Источник информации: журнал "7 дней" No.11, 2000.

Род Файнсов уходит корнями в средневековье, и имена всех предков Рэйфа по отцовской линии известны аж до двадцатого колена, хотя ничего особенно примечательного рассказать про них нельзя: средней руки английские аристократы, не оставившие сколько-нибудь заметного следа в истории. Единственным исключением стал двоюродный дед, в возрасте 50 лет отправившийся в Антарктику вдвоем с компаньоном - таким же отчаянным чудаком. Впрочем, к 1962 году (именно тогда родился Рэйф) Файнсы обеднели и вовсе стали забывать о своем знатном происхождении. Марк Файнс - отец Рэйфа - тихо фермерствовал до тех пор, пока не встретил Джини - очаровательную, талантливую, тонкую и совершенно не приспособленную к реальной жизни девушку. Джини была писательницей (ее литературный псевдоним Дженнифер Лэш), впрочем не особенно удачливой. Она бредила искусством и быстро сумела сбить Марка с толку: женившись на ней, он продал ферму за гроши, чтобы стать великим фотографом. Ни славы, ни денег это ему не принесло (Марк - достойный потомок своего древнего рода - никакими особенными талантами не обладал, как бы того ни хотелось Джини), и в конце концов ему пришлось заняться ремонтом домов. В этих домах, покинутых хозяевами до завершения ремонтных работ, находила временное пристанище вся большая семья Файнсов.

Рэйф был старшим из семерых детей. В поисках заработка семья колесила по Англии и Ирландии. От всего этого калейдоскопа переездов, новых мест и людей у маленького Рэйфа просто голова шла кругом. Сойтись с кем-то из сверстников он, конечно, не успевал, да и сверстники - случайные соседи по двору и одноклассники в тех школах, в которых эпизодически учился Файнс, - казались ему скучными, пресными и примитивными по сравнению с его семьей и особенно - с матерью, которая представлялась ему неким божеством.

Голова Джини Файнс была постоянно занята размышлениями о судьбах героев Шекспира, Байрона, Чехова или Достоевского. Когда у нее "шло вдохновение" и она писала, никто из детей не должен был даже попадаться ей на глаза - и какое ей было дело до того, сыты ли они. В остальное время она пересказывала им содержание чуть ли не всех книг Лондонской публичной библиотеки, нимало не заботясь о том, что ее дети слабо представляют себе, что такое математика или химия, потому что из-за постоянных переездов почти не ходят в школу... И никто из детей не слушал ее рассказы так заворожено, как Рэйф, ее первенец... Конечно, его обижало, что его собственные переживания, в отличие от судеб вымышленных героев, не интересуют мать. Что делать, стоило кому-то в присутствии Джини заговорить о чем-либо, кроме литературы, как ее лучистый взгляд тускнел. Рэйф не любил видеть мать такой и делал все, чтобы оставаться с ней в одном мире - в мире грез.

Все дети, кроме двоих - Джейкоба и Майкла (приемный сын Файнсов, попавший к ним одиннадцатилетним), пошли в мать. Энтузиастке Джини удалось преодолеть фамильную черту Файнсов и вырастить пятерых своих детей весьма талантливыми людьми: Марта стала режиссером, Софи - продюсером, Магнус - композитором, Джозеф, как и Рэйф, актером - после главной роли во "Влюбленном Шекспире" его прочат ни много ни мало в новые секс-символы Голливуда. Зато Джейкоб (кстати, он близнец Джозефа, они похожи как две капли воды) стал лесничим - к тайной радости отца.

В пятьдесят с лишним лет Джини серьезно заболела. Рэйф места себе не находил, без конца срывал съемки, мчался к ней... Он был счастлив, что мать, посмотрев еще несмонтированный материал фильма "Список Шиндлера" (готового фильма она уже не увидела - премьера состоялась через три месяца после ее кончины), несколько дней была одержима мыслями - нет, не о самом Рэйфе - о его герое! Но при одном намеке жены - Алекс Кингстон, что пора бы им обзавестись детьми, ему становится дурно: мол, он - такое же чудовище, как и его мать, а таким людям нельзя иметь детей и вообще заниматься чем-либо, кроме искусства. Алекс одновременно боготворила и недолюбливала Джини. "Ты совсем не думаешь обо мне, тебе просто некогда - сутки напролет твоя голова занята только твоей матерью!" - упрекала она мужа, прекрасно осознавая, что и мужем-то ей он стал исключительно благодаря Джини: та просто заставила Рэйфа жениться на Алекс, найдя в ней сходство с... героинями Диккенса.

Файнс и Кингстон познакомились в Королевской академии драматических искусств. Сценой Рэйф заболел, конечно, тоже с подачи Джини - однажды она поставила ему пластинку с записью монолога Гамлета в исполнении Лоуренса Оливье и сказала, что ей бы очень хотелось, чтобы сын был похож на этого великого человека. Придет время, и ее Рэйф сыграет Гамлета, да так, что критики будут всерьез сравнивать его с Оливье, но это позже. А в студенческие годы Рэйф и Алекс чувствовали себя самыми скромными и самыми преданными служителями Мельпомены, на чем и сошлись. Когда талант Рэйфа окреп и к нему пришла первая слава, грянули и первые семейные проблемы. В то время как он активно снимался и еще более активно играл на сцене, Апекс безуспешно ходила на всевозможные пробы и показы. Это сегодня мы знаем ее как доктора Элизабет Кордэй из суперсериала "Скорая помощь", а тогда она никак не могла получить хоть какую-нибудь мало-мальскую роль. Ситуация осложнялась тем, что Алекс ревновала мужа ко всем женщинам, знакомым и не очень, а особенно - к партнершам по ролям. И, видно, недаром: однажды Рэйф пришел с репетиции "Гамлета" переполненный счастьем, со светящимися глазами. Поднял жену на руки, закружил, зацеловал и искренне поделился своей радостью: "Я впервые в жизни по-настоящему влюбился! Это такое чудо! Я просто окрылен! Она подарила мне весь мир!" Еще несколько лет Алекс мужественно терпела связь мужа с актрисой Франческой Эннис, но в конце концов дело все-таки кончилось разводом.

В той постановке "Гамлета" Франческа играла Гертруду. Сцены между "матерью" и "сыном" были полны страсти любовников. Франческа старше Файнса на целых 17 лет - она и вправду годится ему в матери. В то время, когда Рэйфу было 9 лет, она уже оскандалилась на весь мир, снявшись обнаженной в "Макбете" у Романа Полянского. За ней тянулся шлейф романтических историй, а в шестидесятые годы она была подругой самого Джими Хендрикса. Женщина с богатым прошлым, но отнюдь не утратившая былой красоты, да к тому же напоминающая Рэйфу его обожаемую мать... Их роман с возмущением обсуждала вся чопорная Англия, начиная с матери Франчески, ее мужа и троих детей. Единственным человеком, приветствовавшим их любовь, была сестра Рэйфа Марта.

Из всех братьев и сестер Рэйф больше всего привязан к Марте. У них даже внешне много общего - оба голубоглазые, похожие на мать. Оба замкнуты и при этом невероятно импульсивны. И, конечно, оба просто одержимы искусством. Идею экранизировать "Евгения Онегина" Марте подал Рэйф, это было еще когда она училась в колледже и нужно было прожить годы и годы, чтобы идея осуществилась.

Все связанное с русской культурой вызывает у Рэйфа трепет, как когда-то и у его матери. В Россию он приезжал трижды. Сначала со спектаклем по чеховской пьесе "Иванов", потом на фестиваль "Лики любви" с фильмом "Английский пациент". И, наконец, в прошлом году - на юбилейные пушкинские торжества. Тогда они с Мартой привезли свое детище, свой фильм "Онегин", страшно переживая, как он пройдет в стране Пушкина. Время показа Рэйф провел в фойе, заложив руки за спину, меряя шагами пространство. На лице его было выражение муки... Но он и сам не мог ответить на вопрос: за кого он сейчас больше переживает? За себя? За Онегина? За Марту?

Съемки "Онегина" еще больше сблизили его с сестрой. К тому же повзрослевшая Марта удивительно напоминает ему мать, с чьим уходом он до сих пор не может смириться. Находиться рядом с Мартой, вглядываться в ее лицо, словно на нем можно прочесть ответ на вопрос: стал ли он, Рэйф, достойным своей талантливой матери - это стало для него чуть ли не самым главным в жизни, за исключением самого процесса искусства, конечно. Сестра стала так важна для него, что Рэйф даже перестал нуждаться в обществе Франчески Эннис. Любовь, ссоры и примирения, сплетни и скандалы - все это ему надоело. Он говорит, что сейчас его сердце свободно - настолько, насколько вообще может быть свободно сердце человека, вечно грезящего наяву...

Во время съемок "Онегина" на Рэйфа бросала самые нежные взгляды красавица Лив Тайлер. Да что там взгляды! Она даже писала ему романтические письма на манер ее героини Татьяны Лариной. Впрочем, не исключено, что Файнс, удивительно вжившийся в образ пушкинского героя, еще повторит его путь и со временем разглядит свою Татьяну. Во всяком случае Марта, куда больше принадлежащая реальности, чем ее брат (многолетняя работа над "Онегиным" не помешала ей выйти замуж и даже родить двоих детей), глядя на эту пару, улыбалась весьма многозначительно. Пока же у Файнса только одно на уме - сыграть князя Мышкина: роман "Идиот" его мать перечитывала с особенной страстью.