Глава 41

А Ниси после всех этих событий окончательно впала в уныние.
- Почему ты сразу же не спросил наркоторговца, кто всадил этот проклятый нож в Жозиаса? – упрекала она Луиса-Карлуса, не принимая во внимание его оправданий.
А он говорил, что не мог этого сделать, поскольку наркоторговец вообще не хотел иметь никаких дел с полицией, потому  и скрывался все это время, переезжая из города в город.
- Пойми, его даже пришлось арестовать, чтобы привезти на допрос как свидетеля!
- Но ты же присутствовал при его аресте, почему не спросил? – не унималась Ниси. – Может, он бы и ответил тебе или хотя бы намекнул, кто это был – мужчина, женщина…
- Ты все еще подозреваешь наших родителей? – насторожился Луис-Карлус.
- Нет, в отце я абсолютно уверена. А вот мать…
- Если бы она была виновна, то не послала бы меня в Рио, чтобы я привез оттуда свидетеля, - возразил Луис-Карлус.
- Да, наверное… А охранникам он ничего не успел сказать?
- Нет, к сожалению.
Они помолчали, думая все о том же – о предстоящем суде, на котором Ниси будет очень трудно доказать свою невиновность.
- Знаешь, Кайо считает, что все это похоже на бытовое убийство, - вновь заговорила Ниси. – Как будто поссорились двое приятелей, и один пырнул другого ножом. Кстати, ты ни у кого не видел когда-нибудь такого ножа: длинное узкое лезвие, а ручка искривленная, загнутая книзу. В полиции говорят, что нож самодельный.
- Нет, не видел, - подумав, ответил Луис-Карлус. – Вообще этот нож мог принадлежать и самому Жозиасу, если все было так, как предполагает Кайо.
- Ладно, хватит об этом думать, а то с ума сойти можно, - сказала Ниси. – Расскажи лучше, как вы встретились с Лижией.
Луис-Карлус смутился.
- Ну, как обычно встречаются двое влюбленных после разлуки? Радостно! Мы могли бы уже сейчас пожениться, если бы не твой суд и не ссора моих родителей.
- У Лижии тоже родители разошлись, - напомнила ему Ниси.
- Там совсем другой случай. Сеньора Марилу уехала в Европу с любовником, а сеньор Сиру, вероятно, вскоре женится на Дуде. Наши же отец и мать любят друг друга и разбежались по глупости. Я не теряю надежды их помирить.
- Я тоже, - улыбнулась Ниси. – Отец уже почти дозрел до того, чтобы простить матери ее прошлое. Мне кажется, твоя женитьба на Лижии может стать хорошим поводом к их примирению. Ведь на свадьбе они должны быть вместе, рука об руку.
- Мне хотелось бы, чтоб и моя сестра к тому времени помирилась со своим мужем.
- Ой, не надо! – взмолилась Ниси. – Это еще одна болезненная тема…
- Но Родригу любит тебя. Он сам мне говорил, - заметил Луис-Карлус.
- Его слова ничего не стоят, - вздохнула Ниси. – К сожалению, я в этом не раз убеждалась. Мне сейчас надо думать только о ребенке и о том, как защитить себя на суде.
- У меня идея! – вдруг оживился Луис-Карлус. – Надо поговорить с Тианой! Она же, насколько я понял, довольно тесно общалась с Жозиасом. Не исключено, что он познакомил ее с кем-то из своих дружков…
- И она видела у кого-нибудь из них такой нож! – подхватила Ниси.
- Да! Пойдем к ней.
Они тотчас же отправились на кухню, но Тианы там не застали.
— Возможно, она в кладовой, — предположила Ниси и повела брата туда.
В кладовой было темно, и, пока Ниси на ощупь искала выключатель, Луис-Карлус задел плечом какую-то полку. Она качнулась, дверца ее открылась, и на пол посыпалась разная кухонная утварь.
В тот же миг Ниси щелкнула выключателем. Луис-Карлус стал собирать упавшие кастрюли, а Ниси укладывала их обратно на полку. И вдруг... Вдруг она вскрикнула и отпрянула в испуге от полки.
— Что с тобой?— встревожился Луис-Карлус. — Ребенок шевелится?
— Н-нет... — с трудом выговорила Ниси и жестом указала на нож, лежавший в дальнем углу на полке.
Луис-Карлус потянулся за ним, но Ниси ухватила его за руку:
— Не трогай! Не повторяй моей ошибки. Там могут быть отпечатки пальцев.
— Это что, тот самый нож? — растерянно спросил Луис-Карлус.
— Тот лежит в полиции как вещественное доказательство. А этот, похоже, его точная копия.
— Неужели все-таки... Тиана?.. — осенило Луиса-Карлуса.
— Ну не я же! — с досадой бросила Ниси. — Оставайся здесь и никого сюда не впускай, А я пойду звонить Кайо, Пусть он сам решает, что делать с этим ножом.

* * *

Спустя полчаса дрожащая от страха и волнения Тиана рассказывала, как ее угораздило совершить убийство.
— Жозиас был ужасным человеком, но я в него влюбилась. Он говорил, что устал от одиночества и хочет на мне жениться. Возможно, так бы оно и случилось, если бы Жозиас не вспомнил о своей давней страсти — наркотиках.
— Он был наркоманом еще до получения срока? — уточнил Селсо.
— Да. Но тогда он употреблял какие-то слабые наркотики, а когда вышел из тюрьмы, пристрастился к сильным. Для этого ему и нужны были деньги. Все время! Каждый день! Я отдала ему все свои сбережения, потому что он обещал лечь в клинику на лечение. И конечно, обманул меня.
— Это и стало причиной вашей ненависти к нему? — специально для протокола спросил Селсо.
— Я не могу сказать, что ненавидела Жозиаса, — ответила Тиана. — Он был по-своему хорошим человеком... Несчастным... Однажды он тайком пришел на кухню, когда я резала овощи для салата, и... Вы не поверите, но он пожалел меня! Сказал, что подарит мне настоящий нож, которым можно резать овощи, не прикладывая никакого усилия.
— Это и есть тот самый нож? — указал Селсо на только что приобщенное к делу вещественное доказательство.
— Да. Я понимала, что его следует выбросить, но не могла, — заплакала Тиана. — Как ни крути, а это был единственный подарок, оставшийся у меня от Жозиаса...
Селсо предложил ей воды. Тиана отхлебнула глоток и заговорила вновь:
— Незадолго до того страшного дня Жозиас стал поговаривать о том, что хорошо бы нам вдвоем уехать из Сан-Паулу куда-нибудь за границу.
— Почему именно за границу?
— Не знаю. Он и сам этого, я думаю, не знал. Просто ему хотелось начать новую жизнь. По крайней мере он так говорил.
— А деньги? Где же он собирался взять деньги на поездку и тем более на новую жизнь? — вмешался Кайо.
— Об этом он только один раз намекнул. Сказал, что ему предложили выгодную работу.
— Так зачем же уезжать, если здесь все так хорошо устраивалось?
— Насколько я поняла, это была какая-то краткосрочная работа, за которую он мог получить большие деньги.
— Вероятно, речь идет о заказе Новаэса, — сказал Селсо, обращаясь к Кайо. — Жозиас надеялся получить деньги за убийство Терезы.
— Я не знаю, какая это была работа, — еще раз повторила Тиана. — Но Жозиас резко изменился, когда перед ним замаячили те проклятые деньги. Поманил меня поездкой за границу, я размечталась, а он вдруг исчез. День его нету, два... У меня появилось дурное предчувствие. Телефона у него не было, я пошла туда, где он жил, но не застала его дома. Оставила записку. В тот же день он позвонил мне. Сказал, что придет вечером.
— Простите, это был вечер накануне убийства? - спросил Селсо.
— Да. Только Жозиас ко мне так и не пришел. Я прождала его всю ночь, а утром опять пошла в ту хибару. Она умолкла, не решаясь рассказать самое главное — как, собственно, и произошло убийство. Селсо вынужден был помочь ей:
— Итак, вы пришли к Жозиасу...
— Да, я пришла, — продолжила Тиана, — а его это очень рассердило. Он грубо обругал меня и сказал, что я ему надоела. Мне стало ясно, что он решил ехать за границу один, без меня. У него уже и чемодан был наготове. Приди я чуть позже — могла бы и не застать его.
— Если бы вы пришли чуть позже, могло бы не произойти убийства, — поправил ее Селсо. — Жозиас бы уехал, а я бы вас сейчас не допрашивал.
— Да, конечно, — вновь заплакала Тиана. — Но, к несчастью, все вышло по-другому... Я очень обиделась на него. Стала говорить, что он обманул меня, обобрал... Что теперь, когда у него появились деньги, во мне отпала нужда. И тут он расхохотался: «Так ты пришла вымогать деньги?! Я тебе ничего не должен. Скажи спасибо, что я спал с тобой, уродиной!»
Она нервно, обеими руками, взяла стакан, сделала несколько жадных глотков. Потом сказала:
— Не знаю, что на меня нашло в ту минуту. Я вдруг увидела нож — точно такой же, как мне подарил Жозиас. Он научился делать их в тюрьме... Так вот... Я должна была как-то отомстить за оскорбление, и мне пришло в голову вернуть ему тот подарок. Чтобы совсем ничего не осталось...
— И вы ударили его ножом?
- Да. Все произошло так быстро, что он не успел даже заслониться от удара. А я не успела понять, что делаю.

Прошло около месяца с тех пор, как была арестована Тиана.
Ниси нашла для нее хорошего адвоката, который надеялся, что суд примет во внимание все смягчающие обстоятельства и квалифицирует это преступление как непреднамеренное убийство.
Постепенно жизнь стала входить в свою привычную, естественную колею. Аугусту простил Алзиру и вернулся домой. Ниси, наконец, поверила в то, что Родригу любит ее. Луис-Карлус и Лижия готовились к свадьбе.  Сиру переехал к Дуде без всякой свадьбы. А Кайо, наоборот, перевез к себе Элену, устроив по этому поводу лишь небольшую вечеринку для самых близких друзей.
Марилу все еще путешествовала по Европе.
Руй Новаэс продолжал отбывать свой срок в тюрьме, несмотря на все усилия его адвоката.
Олавинью, победив на выборах, стал конгрессменом и весьма сблизился с Паулой, которая помогала ему на последнем этапе предвыборной кампании. Он даже не прочь был бы на ней жениться, но Паула все еще находилась во власти своей маниакальной идеи, претерпевшей, правда, некоторые изменения. Теперь она уже не надеялась получить в мужья Родригу, а лишь страстно жаждала отомстить Ниси.
— Она не должна родить! — как заклинание твердила Паула, и лихорадочный блеск в ее глазах пугал Олавинью.
— Забудь ты об этой няньке, — уговаривал он ее. — Перед нами открывается такое прекрасное будущее! Мы переедем в столицу. Твой отец очень скоро выйдет на свободу по амнистии...
Паула согласно кивала головой, но план мести уже был продуман ею до мельчайших деталей, и осуществить его она собиралась во время свадьбы Луиса-Карлуса и Лижии.
На этой свадьбе выяснилось, что события последних месяцев сблизили и сроднили огромное количество людей, которые и расположились за праздничным столом.
А старейшиной здесь был, конечно же, Америку. Он торжественно сообщил, что передает в дар новобрачным свой магазин. Те расцеловали старика, и заботливая Клотильда промокнула его увлажнившиеся глаза белоснежным платком.
Помирившиеся Алзира и Аугусту чинно восседали во главе стола, рядом с Сиру и Дудой, которая чувствовала себя не совсем уютно в роли мачехи невесты. Марилу же не приехала из Европы даже на свадьбу дочери — лишь поздравила ее по телефону.
Многочисленное семейство Медейрус естественным образом рассредоточилось между жителями бедняцкого квартала. Эстела дружески болтала с Горети, обсуждая успехи Симони в учебе и ее романтические отношения с Бруну. Рикарду в разгар торжества объявил о своей помолвке с Вивианой. Апаресида и Тереза, поздравив их, прослезились. Родригу крепко обнял брата, пожелав ему счастья. Затем пригласил на танец Ниси. Она смутилась, взглядом указав на свой круто выступающий живот, но Родригу пошутил:
— Это же очень медленный танец. Прислушайся к музыке — она звучит почти как колыбельная.
После танца у Ниси слегка закружилась голова, ей захотелось выйти в сад. Родригу последовал за ней, но его окликнул Тадеу.
Мужчины перебросились всего несколькими фразами, но за короткое время Ниси исчезла. Шум отъезжающей машины, резко рванувшей с места, заставил Родригу еще больше встревожиться. Он бросился на улицу, и случайный прохожий подтвердил, что двое мужчин затолкали в ту машину беременную женщину, а за рулем была другая женщина, по описанию очень похожая на Паулу.
Родригу тотчас же позвонил в полицию. Среди гостей начался переполох.
Но тут в зал ворвался крайне возбужденный Олавинью и, поняв, что ему не удалось предотвратить возможную трагедию, обратился к Родригу:
— Поедем! Я догадываюсь, куда она могла повезти Ниси.
Вместе с ними также поехали Рикарду, Тадеу и Луис-Карлус.
Олавинью остановил машину у какого-то полуразрушенного дома на окраине Сан-Паулу.
— Да, они точно здесь, — сказал он, увидев одну припаркованную машину. — Нам надо быть очень осторожными, потому что Паула, по-моему, помутилась в рассудке.
В потемках они прошли в дом, обыскали его, но никого не обнаружили.
И вдруг пронзительный женский крик донесся откуда-то снизу, из подвала.
Все бросились туда. Картина, открывшаяся их взору, была ужасной. Ниси стояла, прижавшись спиной к стенке и закрывая руками живот, а Паула вышагивала рядом, угрожая ей пистолетом и приговаривая: «Ты не родишь! Я прикончу тебя!»
Мгновенно оценив обстановку. Родригу велел своим спутникам оставаться на месте, а сам шагнул в дверной проем слабо освещенного подвала.
Ниси, увидев мужа, потеряла сознание.
А Паула, не поняв, что произошло, автоматически нажала на спусковой крючок. Прогремел выстрел. К счастью, пуля не задела Ниси.
В наступившей тишине Родригу мягко произнес:
— Паула, любимая, я пришел к тебе!
Она обернулась на звук его голоса, но взгляд ее был тупым, остекленевшим. Похоже, она не соображала, кто перед ней.
— Иди ко мне, — вновь заговорил он. — Это я, твой Родригу.
Губы Паулы искривились в болезненной улыбке. Сделав шаг навстречу Родригу, она вымолвила:
— Да, теперь ты мой. Я убила ее.
Подойдя поближе, Родригу осторожно обнял безумную и отнял у нее пистолет. Затем бросился к лежавшей неподвижно Ниси.
Олавинью, тем временем, сдерживал бившуюся в истерике Паулу, а Тадеу и Луис-Карлус скрутили руки двум ее дюжим ассистентам.
Ниси открыла глаза и тотчас же вскрикнула, ухватившись рукой за живот.
— Спаси нашего ребенка! — вымолвила она, обращаясь к Родригу.
Он подхватил ее на руки и понес к машине.
А Олавинью, с трудом удерживавший Паулу, позвал на помощь Тадеу и Луиса-Карлуса:
— Отпустите этих негодяев и помогите мне! Один я с ней не управляюсь. Ее надо отвезти в психиатрическую клинику.
Той же ночью Ниси родила недоношенного ребенка, но мальчик оказался достаточно крепким, и его жизни ничто не угрожало. Ниси, хоть и была очень слабой, выглядела тем не менее радостной и счастливой.
Спустя неделю Родригу привез жену и сына домой. А Пауле пришлось провести в психбольнице несколько месяцев.

Эпилог

Когда малыш окреп настолько, что его можно было взять с собой в дорогу, Родригу и Ниси решили, наконец, отправиться в свадебное путешествие. Разумеется, вместе с сыном.
В аэропорту их провожали Рикарду и Вивиана. Все были веселы, шутили и смеялись. Маленький Жау, вероятно, чувствовал общую атмосферу счастья и тоже пытался улыбаться, задорно агукая.
Но вот взрослые разом умолкли, и словно тяжелая черная тень нависла над ярко освещенным залом: это в здание аэропорта вошли Олавинью и Паула.
Он за это время приобрел внешнюю солидность и респектабельность, а Паула, наоборот, казалась потускневшей и подурневшей.
— Я не хочу лететь вместе с ними! — испуганно произнесла Ниси. — Лучше сразу сдать билеты.
— Полагаю, вам не придется лететь вместе, — сказал Рикарду. — Эта парочка наверняка направляется в Бразилиа, где сейчас живет Олавинью. Он все-таки женился на Пауле, когда ее выпустили из психушки. Говорят, она теперь стала тихой и смирной.
— Не могу о ней слышать! — раздраженно бросила Ниси. — Давайте вернемся домой. Эта встреча — дурной знак.
— Перестань, не надо так расстраиваться, — принялся успокаивать ее Родригу. — Почему мы вообще должны обращать на них внимание? Не слишком ли много чести?
В это время как раз объявили вылет рейса Сан-Паулу — Бразилиа. Олавинью и его спутница поспешили на посадку.
Ниси облегченно вздохнула:
— К счастью, у нас разные рейсы.
— И вообще разные дороги! — подбадривающе улыбнулся ей Родригу.